Абсолютно особенное состояние становится повседневностью

Клавишник Rammstein Кристиан Лоренц о рок-музыке, как профессии, своей панковской юности в Восточном Берлине, и почему было бы неплохо закончить, как Tokio Hotel.

Он все еще представляется им самим выбранным именем – «Привет. Флаке.» Итак, на «ты». Он не только играет уже много лет в самой известной в мире рок-группе, он также автор уже второго автобиографического романа, и кроме того ему уже 50. «Теперь люди ко мне обращаются на «Вы», изумленно заявляет он в своей новой книге, «кроме продавщиц в восточном Берлине». На днях одна из них назвала его «молодой женщиной». И тогда Флаке, наконец, окончательно отрезал длинные волосы.

FR – Смотри, эту книгу я только что купил в библиотеке в коробке с книгами на распродажу, прямо напротив штаб-квартиры Rammstein: «1000 мест, которые вы должны увидеть, прежде чем умрёте»…

Flake – а, прикольно, в этой библиотеке для пенсионеров? Ну, конечно, они хотели от нее избавиться…

ФР – В твоей новой книге «Heute hat die Welt Geburtstag»  (Сегодня мир празднует день рождения) ты тоже пишешь о многих местах, в которых ты побывал в бесчисленных турах с Rammstein. Какие еще ты хочешь увидеть, пока не умрёшь?

Флаке – тут есть противоречие: на самом деле я больше всего люблю находиться в Берлине. Когда другие восторгаются эмиграцией или Новой Зеландией или типа того, я всегда думаю: Что мне там делать? Когда я с группой в туре, меня всегда где угодно больше интересуют обычные жилые кварталы намного больше, чем любые достопримечательности.

ФР – но так ты же рассказывал, что ты специально просил, чтобы вас не всегда селили в отели на окраине города? 

Флаке – раньше мы вынуждены были сильно экономить, и всегда жили либо за пределами города, либо спали прямо в автобусе перед клубом. Я, например, был 4 раза в Чикаго, но ни разу в самом городе. И потом позже мы захотели хоть что-то увидеть в городе, в котором мы выступаем.

ФР – в своей первой книге, вышедшей 2 года назад, ты только приоткрыл кран с Rammstein, и сейчас во второй, все хлынет наружу?

Флаке – нет. В первой книге я просто писал, что мне приходит в голову, когда я оглядываюсь назад на свою жизнь. Rammstein выходил бы за эти рамки. В этот раз я хотел запихать еще пару мыслей и историй, и взял группу в качестве фона. Я – не профессиональный спортсмен. Но в любом случае, фаны не должны ждать книгу-энциклопедию Rammstein.

ФР – а что они должны ждать?

Флаке – в книге идет речь о том как я все это вижу и какие уроки извлек. Что абсолютно наплевать, какую ты премию взял или насколько ты знаменит. Если ты просто хочешь жить счастливо, успех или известность – не такой важный пункт.

ФР – Стиль письма снова очень ассоциативный…

Флаке – да, я писал именно так, как это сейчас и написано в книге. Если мне позже что-то приходило в голову, что должно было быть раньше, я просто рассказывал с конца, вместо того, чтобы вставлять в начало. Редактор только немного сократил. Он считает, что некоторые моменты я бы лучше рассказывал своему парикмахеру.

ФР – откуда пришел импульс, кроме музыки, заняться еще и книгописанием?

Флаке – самые счастливые моменты моего детства, когда я где-то скорчивался и читал Джека Лондона или Эриха Кэстнера. Идея самому что-то написать, меня всегда привлекала. И я всегда испытывал очень глубокое уважение к авторам, потому что они для меня были художниками слова, а я сам говорю довольно некрасиво. И не так много могу рассказать…

ФР – ты не можешь себе представить, что человек может быть поклонником Флаке, но не быть поклонником Rammstein?

Флаке – да, есть такое. Потому что нормально, что человек находит музыку хорошей, а книги полнейшим вздором.

ФР – может быть это потому, что ты как клавишник Rammstein – странная фигура среди всех этих брутальных мужчин. Фанат Флаке, наверно, любит в тебе твои анархические и аутентичные черты, и к этому больше подходит музыка, которую ты играл с Feeling B: парни, которые просто выходят на сцену и начинают играть, и которые смогли стать первой панк-группой ГДР, и даже в студии и в текстах звучат, как гаражный рок и импровизируют со звучанием. Rammstein – это что-то противоположное, все рассчитано, построено и отлажено – Искусство, в том числе в смысле слова «искусственный».

Флаке – я нахожу Rammstein тоже очень аутентичным. Даже больше, чем Feeling B. Тогда мы, в общем-то, не особо себя затрудняли. Rammstein – очень профессиональная группа, но при этом настоящая. Мы не делаем того, что мы не хотим делать, и тех вещей, которые «современные» или на которые спрос есть. И публика это замечает.

ФР – Но ты пишешь «это относится к моему образу на сцене, что я выгляжу немного по-другому и отличаюсь от других». Звучит не очень аутентично, как подлинное лицо, а как распределение ролей в театре.

Флаке – нет, я веду себя на сцене так, как это соответствует моему характеру. Конечно, преувеличенно. Но я не веду себя, как злой металл-хед. Я вообще, в моей частной жизни, не слушаю много металла. Я заметил, что музыкальное направление не является решающим. Реализовать себя можно, если между людьми возникает «химия»

ФР – ты размышляешь в книге о том, что часто это просто случайность, какую музыку человек в юности слушает, и в каком направлении и как жизнь складывается. Когда тебе стало известно, как ты понял, что вы с Feeling B сформировали большую часть целого поколения молодежи ГДР?

Флаке – что группа может сформировать кого-то, как личность, я понял на собственном примере с  Suicide, Sisters of Mercy и Sex Pistols. Я тогда очень восхищался панками из восточного Берлина, которые ругались и сквернословили на улицах, ничего не боялись и, так называемым обывателям кричали – «вы – наци!». Те, в свою очередь, кричали «по тебе плачет газовая камера», ну или что-то в этом роде. Это была настоящая война, в которой нужно было себя однозначно позиционировать. Я тогда в гардеробе учебной мастерской, где я работал, проколол себе уши, и вставил серьги-кольца собственного изготовления! Я думал, что весь город смотрит на меня. На самом деле, на меня никто не обращал никакого внимания, но я считал себя самым ненормальным  в своем районе. И с этим чувством я ходил весь день.

ФР – это такая жизненная позиция, которая всегда остается, неважно, сколько тебе уже лет?

Флаке – Я думаю, да. Конечно, сложно всю жизнь играть в панков. И музыку и роль. Но некоторые вещи, ты все равно видишь через эту призму восприятия. Но это могло бы быть, даже если бы не было никаких панков. Rammstein – не панк-группа. Но в некоторых членах группы, внутри остается много панковского, потому что мы все оттуда вышли.

ФР – но в то же время ты описываешь, что нужно быть очень дисциплинированным, когда группа становится по размеру, как небольшое предприятие. Это противоречие профессиональных музыкантов, для которых музыка стала из хобби работой?

Флаке – с этим противоречием я живу каждый день. Дисциплина показывает уважение к окружающим, например, пунктуальность. Когда высокие требования к качеству музыки, ты должен стараться. Это просто. Ты должен целый день репетировать. Панк достиг своей границы. С Feeling B мы достигли своего зенита, и не могли стать лучше, мы просто продолжали на том же уровне. Для нас это было неудовлетворительно.

ФР – тот кто в ГДР под влиянием Feeling B стал панком, уже наверно, никогда не стал снова полностью добропорядочным. А куда ведет Rammstein?

Флаке – переворот все изменил, изменил представление о врагах… На востоке раньше было все просто – «те, которые наверху», это значит партийные бонзы, и те кто им прислуживал, силовики. После переворота стало сложно найти такого простого и очевидного врага. Rammstein в каждой песни рассказывает разную историю. В конечном итоге, речь всегда идет  о людях и отношениях между ними. Это уже нельзя определить просто в рамки юношеской потребности высказаться. Каждый для себя может что-то вынести из этих историй.  Что всех объединяет в конце концов, это желание себя с кем-то идентифицировать и отделить себя от родителей, от старшего поколения. Вот для этого существует тяжелая музыка. Никто из молодежи не захочет себя отделить от родителей популярными шлягерами.

ФР – итак, папа играет в Rammstein. Как твои дети могут разделить границы?

Флаке – Точно! Они делают это с хит-радио, как оно называется? Энерджи! И это меня действительно выводит из себя! Леди Гага – это еще самое лучшее из всего этого! Эта танцевальная музыка и весь этот вздор мне просто выносит мозг! Таким образом они очень хорошо умеют бунтовать против меня!

ФР – как следует из книги, успех не имеет значения. Или как ты раньше уже сказал, человек не должен заниматься искусством, чтобы купить недвижимость. 

Флаке – такие высказывания делает человек, когда он наполовину панк…

ФР – ну и как оно, больше 20 лет играть в такой успешной группе? Нельзя скрыть, за этим стоят большие ожидания?

Флаке – происходит что-то странное — абсолютно особенное состояние становится повседневностью. Вся жизнь встает на голову. Ты должен учиться выстраивать дистанцию, между тем, что ты делаешь, и тем, кто ты на самом деле.

ФР – как это?

Флаке – между тем, когда ты живешь нормальной жизнью, и когда ты стоишь на сцене.

ФР – и зачем тогда все это? В одной главе в книге ты описываешь в качестве примера, как ваш гитарист Пауль, который во времена ГДР носил гитару в пластиковом пакете, сегодня хорошо умеет наслаждаться жизнью. А ты живешь в том же месте, что и жил во времена ГДР. Ты не хочешь воспользоваться этими преимуществами?

Флаке – аах, мы уже старые, чтобы начинать выпендриваться и влюбляться в шикарную жизнь. Это как знак внутренней неуверенности в себе или недостаточного образования. Кто покупает себе виллу, только потому что может купить?

ФР – и куда тогда девать все эти деньги?

Флаке – я могу сказать куда, в сценическое шоу. Мы только потому в состоянии играть такие большие шоу по всему миру, что мы не боимся это все оплачивать. Ну и потом остается уже не так много.

ФР – кстати, что касается всего мира, в Германии Rammstein стал мега-группой только после того, как вы стали успешны и знамениты за границей. Тогда вы с большим удовольствием ездили в зарубежные туры. Это так и остается сейчас?

Флаке – в Германии как-то больше сомнений. Немцы сами по себе немножко… скажем, так: даже ABBA считали в Швеции изменниками родины. Там их никто не слышал, потому что они гастролировали по всему миру. Но что касается нас, это не так. Но за границей нас просто по-другому воспринимают. И я боюсь, что это так и останется. Что немцы могут просто развлекаться, было бы таким развитием событий, которое я не представляю.

ФР – в конце концов, Rammstein – одна из известнейших марок «сделано в Германии». Ты пишешь: «когда я был в Египте, и говорил, что я из Германии, люди кричали мне вслед восторженно – Беккербауэр! (известный немецкий футбольный тренер) и зауэркраут! (кислая капуста). Ну кричали ли они – Rammstein и зауэркраут?

Флаке – на самом деле, кричали они «зауэркраут» и «Гитлер», но я не хотел, чтобы в книге стоял Гитлер.  Это была бы конечно, мечта, заменить Гитлера на Rammstein.

ФР – некоторое время назад тоже безумие было вокруг Tokio Hotel. Сейчас о них почти никто не вспоминает. Ты не боишься, что вы уже перешли свой зенит, этого не заметив?

Флаке – Опасность существует. Для каждой группы, и для нас тоже. Но это бессмысленно постоянно об этом размышлять, с чем ты будешь иметь успех, а с чем нет. Если мы разделим судьбу Tokio Hotel, значит, так тому и быть. Мы просто записываем пластинку, когда у нас есть желание это делать. Как раз сейчас это желание есть, и будет очень хороший новый альбом. Он выйдет, наверное,  в следующем году. И либо она понравится людям, либо нет. Я не задаю себе таких вопросов, надолго ли мы затянули. Ты не можешь постоянно выпускать новые диски! В мире уже существует так много плохой музыки, что хорошую уже почти не услышишь.

Steven Geyer ( 06. 10. 2017 )

Перевела Юля Давыдова

Большое спасибо за перевод!

Оригинал

| Обсуждение на форуме |